Хлесткое выражение «адвокатская монополия» давно и прочно вошло в круг самых обсуждаемых в профессиональной среде тем, а обозначаемый им аспект уже свершившейся реформы правосудия приобрел своих противников (к примеру, http://voxukraine.org/2016/03/11/monipiliya-advokatury-ua и http://hromadskeradio.org/programs/hromadska-hvylya/chym-zagrozhuye-gromadyanam-chynna-propozyciya-reformy-pravosuddya#.VvZDQ0ezheA.facebook) и сторонников (в частности, http://pravo.ua/news.php?id=0051316 и http://jurliga.ligazakon.ua/news/2014/12/18/121713.htm).
Мы не желаем оставаться в стороне от дискуссии и хотели бы также осветить свой взгляд на ее предмет. В то же время, претендуя на оригинальность, мы не станем анализировать правовые аспекты «адвокатской монополии», ибо, на наш взгляд, они всеобъемлюще рассмотрены в особом мнении судьи Конституционного Суда Украины Игоря Дмитриевича Слиденко – ученого, который, да простится нам такая вольность, немножечко в курсе за конституционные права и свободы и на этой почве защитил диссертацию на соискание степени доктора юридических наук на тему «Толкование Конституции Украины: вопросы теории и практики в контексте мирового опыта». Вместо этого, предлагаем Вам совершить краткий экскурс в историю адвокатуры и попытаться самостоятельно экстраполировать его итоги на сегодняшний день.
Итак, корни адвокатуры, как вольной и самобытной профессии, уходят в период Республиканского Рима. Демократические начала общественно-политической жизни сделали необходимостью эффективную правовую помощь и сформировали колоссальный спрос на нее, а особенности судопроизводства и менталитет римлян, которые, как всякие южане, предпочитали эмоциональное красноречие сухому изложению фактов, превознесли в первую очередь ораторов. При этом по большому счету, любой гражданин, удовлетворяющий известным требованиям, мог стать защитником в суде. Но сама конкурентная среда, а не преторский эдикт, выступала естественным регулятором и допускала в профессию действительно лучших и наиболее талантливых ее представителей – Марка Туллия Цицерона, Марка Антония, Луция Лициния Красса и других, олицетворявших собой гордость римской адвокатуры.
Следует отметить, что во времена своего расцвета в период Республики римская адвокатура не монополизировала представительство и защиту в суде. В чем-то подобно Древней Греции с ее синегорами, логографами и параклетами, в Республиканском Риме существовало своеобразное разделение труда между адвокатами (advocatus, causidicus), которые, строго говоря, не являлись представителями стороны, а лишь своим красноречием поддерживали ее, и, собственно, поверенными (cognitor, procurator), в полной мере осведомленными о фактической стороне дела и наделенными правом давать соответствующие указания адвокату.
Адвокатская монополия появилась в период Империи, когда цезари, стремясь подчинить своей воле все без исключения проявления общественной жизни, сделали из адвокатов – представителей вольной профессии – государственных служащих. Такой шаг был полностью оправданным с точки зрения насаждения и укрепления абсолютной власти, несовместимой с наличием авторитетного в обществе, самоуправляемого и способного бороться с произволом судей сословия. Как метко цитировал римских императоров Льва и Антемия в своей блестящей работе профессор Харьковского императорского университета Андрей Николаевич Стоянов, адвокаты в то время «... составили милицию, которая была правительственным орудием для известных целей». И монополия на представительство и защиту в суде стала щедрой платой адвокатам за выполнение «милицейских» функций. И не только она: адвокаты получили почетные титулы, жалование, избавление от воинских повинностей и все полагающиеся чиновникам привилегии.
Проводя исторические параллели, «адвокатская монополия» представляется нам не только вредной, но и опасной авантюрой, которая, в конечном счете, приведет к составлению списков избранных, коим высочайше дозволено пожизненно практиковать в том или ином судебном учреждении, а там - почему бы и нет? – к передаче мест в таких списках по наследству.
И никакой заботой о клиенте эту авантюру не прикрыть. А если же государство действительно ратует о том, чтобы правовая помощь была квалифицированной, то пусть, для начала, озаботится повышением качества и доступности образования в этой сфере, практикой молодых специалистов, авторитетом судебной власти, обеспечением принципа состязательности в процессе.